Неточные совпадения
Покамест ему подавались разные обычные в трактирах блюда, как-то: щи с слоеным пирожком, нарочно сберегаемым для проезжающих в течение нескольких неделей,
мозги с горошком, сосиски с капустой, пулярка жареная, огурец соленый и вечный слоеный сладкий пирожок, всегда готовый к услугам; покамест ему все это подавалось и разогретое, и просто холодное, он заставил слугу, или полового, рассказывать всякий вздор — о том, кто содержал прежде трактир и кто теперь, и много ли дает дохода, и
большой ли подлец их хозяин; на что половой, по обыкновению, отвечал: «О,
большой, сударь, мошенник».
— Некий итальянец утверждает, что гениальность — одна из форм безумия. Возможно. Вообще людей с преувеличенными способностями трудно признать нормальными людьми. Возьмем обжор, сладострастников и… мыслителей. Да, и мыслителей. Вполне допустимо, что чрезмерно развитый
мозг есть такое же уродство, как расширенный желудок или непомерно
большой фаллос. Тогда мы увидим нечто общее между Гаргантюа, Дон-Жуаном и философом Иммануилом Кантом.
Но Илья ленился потому, что его избаловали, а Палька потому, что ни на что
больше не был годен, ибо был холоп до
мозга костей, и
больше ничего.
Но вот часы в залах, одни за другими, бьют шесть. Двери в
большую гостиную отворяются, голоса смолкают, и начинается шарканье, звон шпор… Толпы окружают закусочный стол. Пьют «под селедочку», «под парную белужью икорку», «под греночки с
мозгами» и т. д. Ровно час пьют и закусывают. Потом из залы-читальни доносится первый удар часов — семь, — и дежурный звучным баритоном покрывает чоканье рюмок и стук ножей.
— Э! полноте, Белоярцев! Повторяю, что мне нет никакого дела до того, что с вами произошел какой-то кур-кен-переверкен. Если между нами есть, как вы их называете, недоразумения, так тут ни при чем ваши отрицания. Мой приятель Лобачевский несравненно
больший отрицатель, чем все вы; он даже вон отрицает вас самих со всеми вашими хлопотами и всего ждет только от выработки вещества человеческого
мозга, но между нами нет же подобных недоразумений. Мы не мешаем друг другу. Какие там особенные принципы!..
Жить можно, но требуется
мозг и
большая ловкость, чтобы сразу в лужу не сесть.
Ромашов стоял против нее и, болезненно щурясь сквозь очки, глядел на ее
большой, тонкий, увядший рот, искривленный от злости. Из окна неслись оглушительные звуки музыки, с упорным постоянством кашлял ненавистный тромбон, а настойчивые удары турецкого барабана раздавались точно в самой голове Ромашова. Он слышал слова Раисы только урывками и не понимал их. Но ему казалось, что и они, как звуки барабана, бьют его прямо в голову и сотрясают ему
мозг.
Больше я ничего не помнил — жар помрачил
мозг.
— Мелюдэ… Физиологи делают такой опыт: вырезают у голубя одну половину
мозга, и голубь начинает кружиться в одну сторону, пока не подохнет. И Мелюдэ тоже кружится… А затем она очень хорошо сказала относительно подлецов: ведь в каждом из нас притаился неисправимый подлец, которого мы так тщательно скрываем всю нашу жизнь, — вернее, вся наша жизнь заключается в этом скромном занятии. Из вежливости я говорю только о мужчинах… Впрочем, я, кажется, впадаю в философию, а в
большом количестве это скучно.
Силан. Что нюхать, что нюхать, братец ты мой? Стар стал, ничего не действует; не доходит. Ежели ты мне, — так стекла клади
больше, — чтоб он бодрил… встряхивал, — а это что! Нет, ты мне, чтоб куражил, до
мозгов доходил.
Но не в этом дело. Я только прошу снизойти к моей слабости и понять, что оторвать от кафедры и учеников человека, которого судьбы костного
мозга интересуют
больше, чем конечная цель мироздания, равносильно тому, если бы его взяли да и заколотили в гроб, не дожидаясь, пока он умрет.
Ничто так не увлекает, не втягивает человека, как мечтания. Сначала заведется в
мозгах не
больше горошины, а потом начнет расти и расти, и наконец вырастет целый дремучий лес. Вырастет, встанет перед глазами, зашумит, загудит, и вот тут-то именно и начнется настоящая работа. Всего здесь найдется: и величие России, и конституционное будущее Болгарии, и Якуб-хан, достославно шествующий по стопам Шир-Али, и, уже само собою разумеется, выигрыш в двести тысяч рублей.
Сделав несколько хороших глотков из темной плоской посудины, Пэд почувствовал себя сидящим в котле или в паровой топке. Песок немилосердно жег тело сквозь кожаные штаны, небо роняло на голову горячие плиты, каждый удар их звенел в ушах подобно
большому гонгу; невидимые пружины начали развертываться в
мозгу, пылавшем от такой выпивки, снопами искр, прыгавших на песке и бирюзе бухты; далекий горизонт моря покачивался, нетрезвый, как Пэд, его судорожные движения казались размахами огромной небесной челюсти.
Здоровое же состояние и нормальное развитие
мозга отражается и на чувствованиях и желаниях наших сильнее и скорее, Нежели всяческие нравоучительные сентенции и патетические тирады, которые мы заучиваем наизусть,
большею частию, без всякого толку.
У человека же
мозга больше, чем у всех животных.
«К сожалению, говорит он,
большая часть родителей думает, что разум, т. е. способность
мозга чувствовать, мыслить и желать, является не в младенческом возрасте, а гораздо позже; поэтому им и в голову не приходит, что грудной ребёнок нуждается уже в правильном воспитании».
Причина находится по
большей части в различии первоначальных впечатлений, воспринятых нашим
мозгом.
Так, исследования Бибры доказали, что отправления мыслительной способности в животном тем совершеннее, чем
больше в
мозгу его жира и фосфора.
— А как вы, товарищ, думаете — вот теперь мы тут кое-что прочитали, привели
мозги в движение — не начать ли нам полегоньку пробовать наши силы и пригодность к делу? Вы, конечно, оставайтесь в стороне, а нам бы, здешним, думаю, пора. Для поверки
больше — сколько знаем, и что нужно знать, и какие вопросы будут ставить нам.
Полагаю, что на мне лежит обязанность узнанное мною закрепить, так сказать, вне себя добросовестным рассказом для пользы и соображения сотоварищам по науке; мне кажется, что я не имею права допустить мысль мою бесследно исчезнуть при новых, предстоящих
большим полушариям
мозга моего, химических сочетаниях и разложениях.
Главный доктор в заведении был добрейший человек в мире, но, без сомнения, более поврежденный, нежели половина больных его (он надевал, например, на себя один шейный и два петличных ордена для того, чтобы пройти по палатам безумных; он давал чувствовать фельдшерам, что ему приятно, когда они говорят «ваше превосходительство», а чином был статский советник, и разные другие шалости ясно доказывали поражение
больших полушарий
мозга); больные ненавидели его оттого, что он сам, стоя на одной почве с ними, вступал всегда в соревнование.
Пусть все
больше развивается
мозг, но пусть же при этом у нас будут крепкие мышцы, изощренные органы чувств, ловкое и закаленное тело, дающее возможность действительно жить с природою одною жизнью, а не только отдыхать на ее лоне в качестве изнеженного дачника.
То же самое и с материнством: женщина все
больше перестает быть самкою, и в этом нет ничего «противоестественного», потому что у нее есть
мозг с его могучими и широкими запросами.
А вот что говорит известный сравнительно-анатом Видерсгейм: «Развив свой
мозг, человек совершенно возместил потерю
большого и длинного ряда выгодных приспособлений своего организма.
Мне было тогда не
больше 26 лет, но я уж отлично знал, что жизнь бесцельна и не имеет смысла, что всё обман и иллюзия, что по существу и результатам каторжная жизнь на острове Сахалине ничем не отличается от жизни в Ницце, что разница между
мозгом Канта и
мозгом мухи не имеет существенного значения, что никто на этом свете ни прав, ни виноват, что всё вздор и чепуха и что ну его всё к чёрту!
У нынешнего в голове этой самой
мозги во сто раз
больше…
И этот дьяволенок заслуживает веревки или пули
больше, чем кто-либо другой, — с тем же раздражением подумал молодой венгерец и, повинуясь мелькнувшему в его
мозгу решению, поднял револьвер.
Ее рост и пелеринка —
больше чем лицо — вытеснили в один миг все, о чем он силился думать; в груди заныло, в
мозгу зароились образы так недавно, почти на днях пережитого.
Больше ничего не прибавил; приказал фельдшеру наблюдать за больным как можно внимательнее; высказал даже с глазу на глаз опасение, не начинается ли у Теркина какой-нибудь болезненный процесс в
мозгу.
Когда я видел его чистенькую, худощавую фигурку,
большой лоб и длинную гриву, когда вслушивался в его речи, то мне всякий раз казалось, что его писательство, независимо от того, что и как он пишет, свойственно ему органически, как биение сердца, и что еще во чреве матери в его
мозгу сидела наростом вся его программа.
Третий предлагал ветчину в
большом розовом куске с нежным жиром и жареные
мозги.
Внешнее выражение страданий неразумных существ неизмеримо
больше самого страдания и потому в неизмеримо
большей степени вызывает наше сострадание, как это можно заметить при болезнях
мозга, горячках, тифах, и всяких агониях.